Рожденные лихорадкой (ЛП) - Страница 97

— Что именно ты узнала?

— Он участвовал кое в чем, о чем я не знала. Не хочу говорить об этом.

— Когда ты снова его надела?

— Когда вернулась домой, чтобы переодеться. После переулка я очнулась на улице возле Оленьей Головы, причем в весьма странном прикиде. Такую одежду я даже в Дублин с собой не брала. Даже понятия не имею, как я вообще могла такое надеть. Помнишь мое платье, которое я надевала в последнее Рождество дома? То, которое я ненавидела, а ты считала, что оно мне идет? То, в котором моя задница казалась плоской.

Я прижала внезапно задрожавшую руку ко рту.

— И кроме этого платья на мне были ужасно уродливые туфли. Я их никогда раньше не видела, и я замерзала. А еще жемчуг. Ты же знаешь, я много лет его не носила. Я хотела найти Дэррока, поэтому отправилась домой переодеться, чтобы потом отправиться на его поиски, но когда оказалась дома, то увидела, что там царит полнейший разгром. Это ты его устроила? С катушек слетела, когда думала, что я мертва?

Я прочистила горло. Лишь с третьей попытки смогла заговорить, но и тогда мой голос напоминал кваканье жабы.

— Зачем ты снова надела кольцо? Ведь согласно сказанному тобой раньше, всего лишь десять часов назад ты его сняла? — я знала почему. Я поступила точно так же в случае с Бэрронсом.

Она тихо ответила.

— Я люблю его. Он неидеален. Так же, как и я.

Что ж, очевидно, мою сестру постигла та же участь, что и меня, когда дело дошло до отношений. И не удивительно. Но моя внутренняя Книга определенно знала о том, что меня постигло подобное. Она говорит о Дэрроке в настоящем времени, отказываясь верить в то, что он на самом деле мертв. И вот снова она поступает так же, как поступала я. Если бы кто-то сказал мне, что мой жених мертв, а я не видела его тела, то тоже с трудом верила бы в это. Мне были отлично знакомы все стадии горя: отрицание было первой.

— Расскажи мне еще раз о том, что произошло на самом деле. Со всеми подробностями, которые ты помнишь, начиная с той ночи в переулке и до момента, когда ты оказалась… здесь снова, — я пыталась следовать логике, в то время как мое сердце колотилось в груди так бешено, что, казалось, может вот-вот разорваться.

— Зачем? Ты что-то выяснила, Мак? Как думаешь, что происходит? О боже, неужели ты, наконец, начала мне верить? Младшая, мне страшно! Я не понимаю, что происходит. Как я могла потерять целый год? Как я могла надеть то дурацкое платье?

Закрыв глаза, я не сказала ей: «Сестричка, дело было так: внутри твоей младшенькой сидит большая плохая Книга черной магии, и она так отчаянно хотела тебя вернуть, что воскресила тебя из мертвых. А платье это я выбрала для твоих похорон, поскольку считала, что тебе оно идёт — кстати, никто не видит твоего зада, когда лежишь в гробу — та же история и с жемчугом, который мама с папой подарили тебе на шестнадцатилетие, ты же сама заявляла, что чувствуешь себя в нем принцессой. И еще ты не права — эти туфли очень подходят к тому наряду. Уж я-то знаю. Я купила их для тебя в Блумингдейле, уже после твоей смерти.»

Господи, помилуй.

Я почти свалилась со стула, когда она упомянула платье. Но, понятное дело, если я воскресила ее из мертвых, то на ней будет та одежда, в которой я ее похоронила. Поэтому-то и гроб оказался пустым.

Моя внутренняя Книга, судя по всему, знала и это, если мы были настолько связаны друг с другом, как считает Бэрронс. Полнейший капец.

— Не знаю, — наконец ответила я. — Мы можем где-то встретиться и поговорить?

Она засмеялась и выпалила:

— Конечно, Мак. Пожалуйста. Когда? И где?

На сегодняшний вечер у меня была назначена встреча, которую я не собиралась пропускать, и я не знала, как долго она продлится.

Поэтому мы решили, что утром первым делом встретимся у нее. Она сказала, что приготовит завтрак и сварит кофе.

Сказала, что это будет как в старые-добрые времена.

Глава 31

Восстань, поднимись, к революции присоединись…

— Ты разместил ледяное пламя? — спросил Круус, нетерпеливо зашагав ему на встречу с другого конца пещеры, как только он, расплющив свое пластичное членистое тельце, протиснулся под дверью.

Прошло несколько минут, прежде чем тараканий бог смог восстановить свою форму. Нелегко ему это давалось, впрочем, таракану, живущему за счёт отбросов других, мало что давалось легко. Его преследовали, на него охотились, его уничтожали. Все без разбора считали его врагом. За всю историю человечества, он так и не повстречал человека, который был бы рад присутствию таракана в своём доме или где-либо ещё. Он был как чума и вредитель. Пока.

— Да, — в конце концов протрещал он. Ему понадобилось время на то, чтобы разнести небольшие оболочки, содержащие синее пламя, которыми его снабдил Круус, но он позаботился о том, чтобы они были размещены правильно и хорошо спрятаны, и когда придёт время, множество тараканов займёт свои позиции, у каждого будет крохотный, пластиковый полученный от Тока флакон, который нужно будет раскусить чрезмерно склеротизированными челюстями, чтобы подмешать каплю крови Тмного к пламени.

— Где именно? — потребовал подробностей Круус, и тараканий бог задумался о том, что он, возможно, просто сменил одного надменного и бесцеремонного ублюдка на другого. От принца сегодня так и веяло нетерпением, он излучал тёмную энергию, его глаза сияли. А он предпочитал хладнокровного союзника, а не горячного.

Тараканий бог перечислил три локации, выбранные его союзником: старая библиотека, где хранилось преобладающее количество их древних свитков; покои, в которых жила прежняя Грандмистрисс; и те, что занимает нынешняя.