Рожденные лихорадкой (ЛП) - Страница 29

Всё, что она делала после возвращения, кричит о том, кем она была, во что верила и ради чего жила. Она начала вербовать ши-видящих, вызволила аббатство, приступила к превращению этих женщин в тренированных воинов, которыми им следовало быть всегда. Не сделав этого, предыдущая Грандмистрисс допустила непростительную ошибку.

Овцы, как прежде она называла сознательно зашоренных, по-прежнему воспринимают всё черно-белым и видят лишь четырнадцатилетнего со взрывным темпераментом ребенка, который пытался сбежать от своих проблем, прыгнув в Зеркала, и по их мнению зрелая, прекрасно владеющая собой женщина является её неправильной версией.

Они не приняли её.

Кроме Риодана её даже не узнал никто. Но и он тоже её отверг. Решил, что «другая» часть её, которая бывала так полезна при необходимости, завладела полным контролем, будто она была настолько несостоятельной, что допустила бы подобное. Он даже не понял, что на него смотрела повзрослевшая Дэни.

«Способность приспосабливаться, — говорил он: — гарантирует выживание.» И она к нему прислушивалась. А теперь сам же осуждал её за методы, даже не догадываясь о том, что ей пришлось преодолеть и на что пойти.

Её это сильно задело.

Возможно, более тактичная женщина не стала бы провоцировать Риодана комментариями о том, что Дэни умерла, или разбрасываться пренебрежительными высказываниями о подростке, которым она когда-то была. Но он так же, как и прежде, раздражал её. И это задевало её ещё сильнее, ведь она не ожидала от себя подобной реакции. Она не может позволить себе так реагировать, потому что это может привести к фатальным последствиям.

Когда она только вернулась, подобные реакции были ей несвойственны, её сердце было ожесточено и скованно горем, но дублинские будни были совсем не похожи на ту часть её жизни, когда ей с боями приходилось прорываться домой. Тогда всё было подчинено одной единственной цели. Сейчас же всё стало гораздо сложнее, а некоторые люди умудряются пробуждать в ней всё самое худшее, то, о чем она уже и позабыть успела. Привязанности — это цепи, которых она старалась избегать любой ценой, и вот пожалуйста: она умудрилась сковать себя ими по рукам и ногам.

Последние недели были неоднозначными: эмоциональность людей как внутри аббатства, так и за его пределами; то, что осталось от её далеко не безупречных отношений; коварные ловушки, подстерегавшие за каждым поворотом; время, проведенное в Хаммере с двумя из тех, кого она сначала намеревалась убить (и с чем в итоге решила повременить, а то и вовсе переосмыслить); прошлое, которое она хотела позабыть — всё это пробуждало в ней то, чего она не хотела больше чувствовать.

Она и выжила-то лишь благодаря тому, что стала бесчувственной.

Разуму свойственна последовательность. А чувства подобны гранатам с выдернутой чекой.

Если бы она всегда придерживалась здравомыслия, целее была бы, это ведь чувства вынудили её сигануть в Зеркало, ведущее прямиком в ад…

На пять с половиной лет, которые она провела практически в полном одиночестве.

И всё это после четырнадцати лет, когда её совершенно никто не понимал.

А вернувшись в Дублин, ей пришлось взять на себя ответственность за пятьсот с лишним ши-видящих, которых становится больше с каждым днем.

Но она по-прежнему одинока. Её по-прежнему никто не понимает.

Отвернувшись от окна, она посмотрела на себя в зеркало. Исчезли буйные кудряшки, которые в тот первый опасный год в Зеркалье просто с ума её сводили пока она не срезала их ножом. И хотя они снова отросли, она научилась справляться с ними с помощью средств для укладки. Меч был её единственным украшением, разбавляя черный наряд. Она спокойно встретила изумрудно-зеленый взгляд в своем отражении, а затем отвернулась от него и села в кресло за столом, ожидая.

Она знала, что им от неё нужно, и планировала сотрудничать с ними, потому что её город в опасности. На кону судьба человечества, а одной ей не справиться. Она прекрасно осведомлена о том, кем является — одной из сильных, а значит должна защищать тех, кто не так силён. Она присоединится к этой команде несмотря на то, что общение с этими людьми угрожает её внутреннему равновесию, потому что от этого зависит судьба мира.

Они привели с собой Танцора. Она планировала и дальше избегать его, но согласится на его присутствие, потому что его разум простирается до невиданных горизонтов, и в прошлом ему удавалось разобраться в том, что ей было не под силу. Его находчивость безо всякого сомнения является ценным ресурсом. Она осознавала масштаб угрозы, которую представляли собой черные дыры, и она не для того, не зная жалости, пробивала себе путь к дому, чтобы снова его потерять.

Когда-то они оба были юными. Полными энтузиазма и жажды приключений, сумасбродными и свободными.

Он по-прежнему такой.

А вот она больше не самодовольная, дерзкая и пылкая девчонка, какой однажды была, и он, как и все остальные, станет презирать её за то, что она отняла у него друга.

Они такие предсказуемые.

Мак позволила отобрать у себя копье. Она была уверена, что та так поступит, если скрыть от неё меч на некоторое время, потому что ей будет невыносима сама мысль о том, чтобы Дэни осталась без защиты. Сориентироваться на местности, оценить естественный и эмоциональный климат и принять облик, который больше всего способствует достижению текущей цели — этому она тоже научилась у Риодана.

Притворяясь, что у неё нет меча, она не имела возможности открыто вырезать Темных, и жажда убивать довела её до крайнего возбуждения, поэтому, заполучив копьё, она ринулась на улицы спускать пар, выпуская фейерверки кишок и проливая потоки крови.